– Просто ответь, – повторяет голос, и Кантана понимает: он ей знаком. Только она не может соотнести его с внешностью. Всё кажется сонным и заторможенным в этом туманном кошмаре. – Чего ты боишься? От кого прячешься?

Треугольник мрака из самого отдалённого угла, наконец, выпускает высокий силуэт. Это мужчина. Или юноша. Странно, но несколько секунд назад Кантана даже не могла понять, кому принадлежит голос, ведущий с ней беседу: мужчине или женщине. Звук воспринимался не на слух, а подсознательно. Его играли струны души, откликаясь на неведомый внешний импульс.

Самое время бежать от неизвестного. Но она не чувствует угрозы. Подсознание подтверждает, что человеку, находящемуся рядом с ней, можно доверять. Внутреннее чутьё никогда не обманывает в таких вопросах. И она охотно отзывается на голос.

– Туман, – говорит она протяжно. Эхо, гуляющее по углам, подхватывает слова и растягивает по покатому потолку. – Он поглотил всё. Я не знаю, куда идти.

– Но зачем скрываться? – хотя Кантана развёрнута к незнакомцу спиной, она кожей чувствует его приближение. Может быть, потому, что голос с каждой секундой набирает громкость. – Туман не несёт угрозы. Если всё время идти прямо, ноги рано или поздно куда-нибудь выведут.

– Не к погибели ли? – выдыхает она, ужасаясь мрачной бесперспективности собственных мыслей.

– Для начала надо определиться, где ты хочешь быть, – незнакомец кладёт руки ей на плечи, и Кантана ощущает приятное тепло чужих ладоней, – а уже потом – бояться того, что не дойдёшь.

– Но как определиться, если я ничего не вижу вокруг? Там только белизна, которая слепит глаза!

– За туманом тоже есть мир, – говорит незнакомец насмешливо. Кантане кажется, что она его узнала, но догадка, как скользкая рыбёшка, моментально срывается с крючка разума. Голова отказывается мыслить. Место рассудка занял страх. – Пойдём со мной!

Кантана оборачивается, но по-прежнему не видит лица спутника. Оно подёрнуто сероватой дымкой. Однако она прекрасно чувствует его руки: тёплые и надёжные. Они подталкивают к двери.

– Сделай это сама, – произносит незнакомец, и Кантана слышит насмешку в его голосе. – Ничего не бойся!

Доски пола натужно скрипят под ногами. Наклонившись, Кантана замечает струящуюся из щелей белёсую испарину. Последний предел обороны прорван.

– Нет, – отрезает она, не в силах побороть нахлынувший ужас.

– Иногда оставаться на месте куда опаснее, чем выйти в туман, – голос до боли знаком, но Кантана по-прежнему не может понять, кому он принадлежит. – Вспомни своего брата. Он смог. Разве ты хоть в чём-то хуже?

– Я слишком часто попадала не туда, куда нужно, – признаётся Кантана, не понимая, почему она доверяет этому человеку. Теперь, когда откровение, как ливень из набрякшей тучи, вырвалось наружу, глаза щиплет от слёз. А к горлу подступает ком. – Грабли всё те же…

– Грабли можно обойти, если внимательно смотреть под ноги, – замечает незнакомец и снова бережно подталкивает в спину. – Вперёд, Кантана!

Наконец решившись, Кантана нажимает на дверную ручку. Проём расширяется, обнаруживая ненавистные белые клубы, воняющие трясиной и сырой землёй. «Должно быть, так пахнет сама смерть», – думает Кантана, делая шаг через порог. С облегчением она чувствует, как пальцы незнакомца обвивают её ладонь. Так-то лучше.

Воздух вокруг постепенно утрачивает прозрачность. Дышать густым маревом тяжело и больно.

– И куда теперь? – неотвратимое удушье подползает к горлу, когда дымка в очередной раз накрывает её с головой.

– Решай, – отвечает незнакомец. – Право выбора – в твоей власти.

Вслепую Кантана тащится в белом облаке, ни на секунду не выпуская руки незнакомца. К удивлению, по мере того, как страх отступает, туман становится всё жиже. Сквозь мутную плёнку проступают контуры деревьев, но это уже не раскидистые яблони родного сада.

Пройдя через преграду, они выходят на свет в густом лесу. Снова пахнет соснами… Когда дымка окончательно тает, Кантана видит в промежутках между стволами знакомые очертания полуразрушенного завода. Щербатые кирпичные стены выглядывают из-за горизонта. Самое жуткое место на разрешённой территории. Страх снова парализует, спускаясь мурашками по спине.

– Зачем мы здесь? – спрашивает Кантана с холодком в голосе. Она начинает ненавидеть таинственного посланца чердачных углов за то, что постоянно бередит раны, которые не успели затянуться.

– Ты снова не о том думаешь, – вздыхает мужчина. – Так пойми же хотя бы сейчас, что некоторые победы даются через боль. Это – место твоей славы. Ты победила в тот день.

– Только потому, что Покровители, наконец, услышали меня, – возражает Кантана.

– Они слышат каждого, – говорит собеседник, и Кантана в очередной раз мучается вопросом, что это за человек. – И даже наш разговор сейчас. Просто просить нужно правильно.

– В таком случае, я требую повернуть время вспять, – шепчет Кантана. – Чтобы не было ни гостей из чужих миров, ни порталов, ни того вечера в библиотеке с Тилен! Чтобы жизнь снова шла своим чередом, будто бы этого не происходило! Ау, Почтенные Покровители, слышите ли вы ме…

Ладонь собеседника бережно ложится на рот и подбородок, прерывая череду слов. Губы Кантаны скользят по чужой коже. Отчаянный вскрик застывает во рту горькой оскоминой. Незнакомец стоит напротив, но его фигура по-прежнему подёрнута дымчатой вуалью.

Да что он себе позволяет!

– Молчи, – шепчет он, – а то тебя услышат…

Удушье накатывает непреодолимой волной. Несмотря на то, что незнакомец лишь легко касается её губ, не мешая дышать, Кантана на несколько секунд забыла, как это делается.

– Не обманывай, – продолжает он. – Ты ведь не хочешь этого на самом деле. Признайся хотя бы сама себе.

– Хватит! – выкрикивает Кантана. Она не желает пускать в голову ни единой мысли об этом.

– О ком ты всё время думаешь, Кантана?

– Хватит, я сказала!

– Почему ты так боишься?

Кто он такой? Почему так живо читает её мысли? Кто позволил ему копаться в самых тёмных закоулках души, куда даже она сама не решается заглянуть? Кантана пытается разглядеть лицо незнакомца сквозь завесу, но черты вновь и вновь плывут перед глазами. Она не замечает, как тщетные попытки расставить всё по своим местам приближают её вплотную к чужой груди. Лицо человека по-прежнему затянуто пеленой, зато теперь Кантана видит чёрную рубашку незнакомца: невесомый шёлк, аккуратная строчка. В нос пробирается его запах, который возможно описать лишь хаотичным рядом слов, похожим на предсказание пророка. Близость дома. Далёкая мечта. Недостигнутая цель. Ускользающая догадка. Но на самом дне, под маскировкой пряного аромата высоких целей, плещутся едкой ноткой тёмные мысли, которые невозможно прогнать. Мысли, которые пугают, но которых отчаянно хочется.